В 1924 году в деревне Берёзка односельчане поздравили молодожёнов Лариных с рождением сына-первенца, наречённого Павлом.

Мать и отец души не чаяли в ребёнке. Деревня была райским мес­том для него: лес, поля кругом, ря­дом знакомые родные лица. Когда-то дед осел здесь на кромке болот, отстроился. Со временем дети обзаводились семьями, поднимали дома по соседству. Так зародилась деревня к западу от Крестец.

Отец Павла Ларин Степан Ивано­вич был выходцем из Шеребути, работал мастером по заготовке и сплаву леса по реке Мошня. Революцию и весть о крушении самодержавия встретил с надеждой на лучшее будущее. Однако события развивались совсем в другом направлении. В соседней Шеребути в 1929 году раскулачили И.А. Бакушева. Вслед за этим гром разразился над семьями А.Г. Хайдова, И.Ф. Сырова, П.С. Егорова. Их лишили домов, имущества, вместе с детьми выслали в Сибирь и Заполярье. До поры до времени Берёзку бог миловал от такой напасти, но везение скоро кончилось. Из Крестец прискакал верховой с распо­ряжением от властей раскулачить «кулака-мироеда». Собралась родня, стала судачить о том, как быть, кого раскулачивать. Наконец, решили: «Раскулачим Ларина! Он пришлый в деревне и землёй не занимается». Обратились к матери Павла: «Сестра, все мы родня кровная, с властями не хо­тим ссориться, давай тебя раскулачим! Бедствовать не дадим, всем миром поддержим. У Степана нет хозяйства и дитё у вас одно, а у нас у каждого орава по лавкам сидит.

Поплакала женщина, но согласилась с братьями и дедами. Собрала узел и покинула деревню, обосновалась с ребёнком у родственников в Ленинграде. Её отец, мучаясь угрызениями совести, слёг и приготовился умирать. Дочь известили о желании умирающего по­прощаться с нею. Отца она заста­ла на последнем издыхании.

Для Павла встреча с братьями, сестрами была праздником, одна­ко его радость скоро омрачилась. В деревню влетел обляпанный гря­зью всадник. Увидев детей, он на­правил разгорячённого коня к ним. Подъехав вплотную к Павлу, пере­гнулся в седле, схватил за рубаш­ку, приподнял над землёю и, злоб­но сверкнув глазами, зашипел: «Где мать, выродок кулацкий?» Перепуганные деревенские ребя­тишки-малолетки заплакали. Павел молчал. Они ушли из Берёзки но­чью. Шли с проводником в обход деревень, иногда по грудь в воде. Это было последнее посещение Павлом родных мест. Он с мате­рью стал изгоем в родном краю. Происшедшее потрясло мальчиш­ку. Со слезами на глазах мать на­казала ему никогда больше не по­являться в Берёзке.

Новое потрясение настигло в 1937 году. 3 января отец Павла, бро­кер конторы «Нефтетарасмазка», был осуждён на 10 лет лагерей. Больше о Степане Ивановиче никто ничего не слышал - он канул в не­бытиё, как многие тысячи невинно осуждённых.

Будучи старшеклассником, Па­вел учился в средней школе №1. Он был общительным, трудолюби­вым, вдумчивым учеником. Учил­ся хорошо, любил математику, за­нимался спортом, был заядлым футболистом, хорошо играл в шахма­ты. Никто из друзей не знал об об­жигающей его душу обиде на то, что многие считают его изгоем и сы­ном кулака. Он не признался в этом ни любимой девушке, ни лучшему другу Ивану Кузнецову. Павел меч­тал стать профессиональным спорт­сменом, как и многие сверстники, закалял себя физически и морально, как того требовала Родина. Они готовились защищать её от врагов. Выпускной вечер 21 июня 1941 года оказался последним днём их без­мятежной юности. На следующий день они шагнули в пекло войны.

Военкомат направил Павла в ар­тиллерийское училище. Учёба была короткой, на фронтах велись ожес­точённые бои, и все премудрости во­енной науки пришлось постигать, участвуя в боевых действиях. Бое­вое крещение молодой командир батареи получил под Спасской Полистью. В поединке с вражеской батареей он оказался умнее, креп­че, и успех был на его стороне. Тог­да и в дальнейшем помогали интуиция и правильный расчёт.

В 1941 году Павлу предложили вступить в партию. «Я сын раску­лаченного» - признался он, впер­вые раскрыв тайну, которая калё­ным железом жгла его долгие годы. «Мы видели тебя в бою, было бы замечательно, если все дети кулаков были такими орлами» - успокоил его командир. Он дал ему рекомендацию в партию и вру­чил партийный билет.

Павел принимал участие в тя­жёлых боях за освобождение Новгорода. Приходилось бить по танкам прямой наводкой. Он не раз, получая ранения, попадал на операционный стол. Под лопаткой у него среди многих ран была са­мая крупная, оставившая углуб­ление размером с кулак.

Всё это перечеркнуло мечту о спортивной карьере. Конец вой­ны встретил в Праге. Став про­фессиональным военным, после войны дослужился до полковни­чьих погон, командовал артдивизией в Закавказье.