Версия для слабовидящих

Вход в систему

КАПЧА
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.
Fill in the blank
 

Считая звёзды...Станислав Сенькин

Сваляй

Сваляй зима снега  в сугробы!
Пой песню белого стиха,
Укрой российские трущобы
Чехлом  в  сибирские меха.

Чтоб я не видел эту нежность
Густой  осенней наготы.
Сваляй разрозненную снежность
В такие плотные холсты.

Снимает слепки бездорожье.
Сосед  заводит тщетно «ВАЗ».
Какая свежесть! Матерь Божья!
Какая искренность для глаз.

Присыпал снег изъяны мира,
И стала родина бледна.
У нас отдельная квартира…
Жаль, батарея холодна!

 
Ежовая Рукавица
 
Зима молотит эти небеса…
Цепы звенят. А облака от боя
Кидают жмени белого овса
В густую пашню города  - изгоя.

Фонарных звезд  затеплилась пыльца.
Взъерошила зима свои ресницы.
И гладит тихо теплые сердца
Ежовою суровой рукавицей.

Далекий дым из заводской трубы
Колышет свои сизые побеги.
Подняли небо избы на столбы
Под тяжестью, завязнув  в вольном снеге…

 
Сыпучий Водоем
 
Черная дорога
 Тянет рукава.
Снега слишком много…
Зимняя трава.

Радостные своды,
Чистое стекло.
Перекур природы
Дымом занесло.

Водоем сыпучий,
Как всегда велик.
Армией трескучей
Шел ковыль в целик.

Намахнулись жала,
Опрокинув дом.
Речка пробежала
Тайно подо льдом…

От синиц лишь корки
Сохнут  на снегу.
А окошек норки
Все хранят пургу.

Чистое веселье
Зазвонит звездой.
Лед рисует ели,
Явно над водой.

Вдруг  опять затишье…
Но не тишина!
И сидит на крыше
Медная луна!

 

Рощи
 
Рощи, рощи, нынче вы шальные!
Золотая заревная тушь,
Сыплется под сны берестяные.
Ветром взбудораженная глушь.

Прислонился в мерзлую ладошку,
В позолоте выцветшей листок.
Ты сказала: « Осень в понарошку!»
А я знал, октябрь  так жесток!

Рощи, рощи, новое свиданье
Провожу под вашей теневой.
Да, со мной прекрасное создание.
Мы упали в осень с головой.

Мы завязли в непролазных кущах,
И теперь потеряны в глуши!
От того и ветер стонет пуще
В черных ветках умершей души.

Не наплачь озера и болота!
Привыкай любить и отпускать.
Не всегда в ладошках позолота,
Не старайся сердцем привыкать!

А она мне снова отвечает:
«В понарошку тучи и дожди!»
Почему она не замечает,
Эту осень мертвую в груди?

Отобрал листочек из ладошки
Ветер; и закинул в никуда.
Я с тобой прощался понарошку,
А ушел, конечно, навсегда!

 

Работа над Ошибками
 
Сугробы распластались днями  зыбкими,
Как пух лежат последних лебедей.
Я проведу работу над ошибками…
И уберу навязчивость идей.

Под сердцем  мерный маятник из стали.
И недостаток крыльев - лишний плюс.
Но помнится когда - то мы взлетали,
Но даже вспомнить это я боюсь!

Косматый иней тянет подбородки,
Пытаясь вязам мудрости придать.
А градусник – бездельник!.. Греют  сводки…
Его, теперь  за зябью не видать!

Кругом искрят никчемные чеканки,
Колотит окна дока ледяной.
Заглохли все тальянки и шарманки,
На время, подружившись с тишиной.

Хвосты растут из дыма в неизвестность.
 Дома дырявят светом  пустоту.
А месяц,  обегая эту местность,
Уходит на сто первую версту!

Работа над ошибками забылась…
И раскачало сердце лютый стук.
О чем мечтала ты, конечно сбылось:
Ведь  крылья  твои  выросли из рук!

Но не смотри в оконце как из плена.
Не выжидай чего – то до темна!
А я ломаю хворост об колено,
Совсем забыв, как выглядит весна.

 

Комната
 
Окно не в Центр,  а во двор глядит.
Уютная ,зеленая клетушка.
Такой прекрасный первозданный вид,
Что комната мне кажется избушкой.

Зеленая трава , живой ковер.
Кирпичные замасленные стены.
И кажется ,что одичавший двор,
Оазис вымирающей вселенной.

Небрежный мох раскинулся везде,
Сквозь муть стекла художественно точен.
И умывальник чей- то на гвозде,
К сараю головою приколочен.

А на проспекте, новый  мир подрос,
Там люди переполнены делами.
Идут под ноги, наклоняя нос,
Трещат свободной жизни удилами.

А в этой комнатушке, мир иной.
И в скромном быте, мне хватает места.
Я слышу как вздыхает за стеной,
Моих соседей жизненное тесто.

Я слышу все стенанья комара,
Готового пробить стекло  с разгона.
И тянет с обветшалого двора,
Приятный запах гонки самогона.

Есть женщина, красива и мила,
Она как муза сдержанна и строга.
Она мне врет, что жизнь меня ждала!
И каждый день дежурит у порога.

Порой она приходит в этот мир,
Садится со мной рядом у окошка.
Когда ее невенчанный кумир,
Храпит за стенкой «Вымпивши немножко!»

Я не твержу о чувствах жарких, нет!
А ей слова подавно те не надо.
Она вздыхая приглушает свет,
И падает в кровать как с водопада.

Когда я просыпаюсь,   в тишине,
За стенкой тихо звякает  посуда.
И ночь поставив кляксу на окне,
Мне намекаеет кто мы и откуда.

Она меня от времени крадет,
Когда я словно кашель сею рифмы.
На темном небе месяц - пароход,
Уткнулся в крыш  подставленные рифы.

За стенкой музу лупит муж опять,
Но в споре снова дружба победила.
Остаток ночи видно мне не спать,
А он глухой как свежая могила.

Я в комнате зеленой как мудрец,
Пытаюсь выжать истину земного.
Она мне ближе к телу, чем дворец,
И мне не нужно ничего иного.

Здесь так роскошен вид во двор, с утра,
Здесь так милы соседи понаслышке.
Что кашу сварят хоть из топора,
Когда пропьются до последней крышки.

Она опять конечно же придет,
Спросить немного сахара и соли.
И будто с водопада упадет,
Самоубийцей уходя от боли.

А я опять нарочно подхвачу,
Ее спасая в сотый раз от смерти.
И снова как покойник промолчу,
Когда ее домой уносят черти!

 
Дорога к весне
 
Ну почему ты часто снишься мне,
Когда метели рвут ночную темень?
А я иду дорогою к весне,
Совсем забыв, что есть другое время.
Ну почему ты часто снишься мне?

Да, я люблю цветение в садах!
Когда черемухи раскинули манжеты.
Ведь  что – то замирает в проводах,
И не гудит  морозные сонеты.
 Да, я люблю цветение в садах!

К весне дорога – шрам в моей душе,
Глубокой колеей сквозит дорожной.
Но за метелью грезится уже
Весенний  смех до боли осторожный.
К весне дорога – шрам в моей душе.

Пишу стихи о том , что мучит ум,
Ведь смерть и жизнь : природа в высшей мере. 
И кажется метели пегой шум,
Вой мертвецов  столпившихся у двери.
Пишу стихи о том , что мучит ум…

Мне хочется  запоры отворить
И выйти  на дорогу  в белой вязи.
Я так засел… Мне   не с кем говорить!
Но я все жду весенней сытной грязи.
Я так засел… Мне   не с кем говорить!

С собой в дорогу я возьму стишки
И новых «нарисую»,  путь уменьшив.
Глаза мои припрятаны в мешки
От сигарет, что довели до женщин.
С собой в дорогу я возьму стишки…

Я не люблю взрослеть  в такие дни.
Ведь каждый день вливается мне в очи.
Ты снишься мне, но душу не тяни
Улыбкой снежной,  заметая ночи.
Я не люблю взрослеть  в такие дни…

Поймает ветер звонкую стрелу,
Что с тетивы сорвется по Апрелю.
Но здесь пока качает ветер мглу,
И говорят косматые метели.
Поймает ветер звонкую стрелу.

Весна кидает добрые цветы.
Рисует небо  синим взмахом кисти!
Весна разбудит ветку доброты
И вот на ней не одинокий листик!
Весна разбудит ветку доброты,

Дорога гнет петлю через поля,
С весной опять нам объявляя встречу.
А под ногой прокисшая земля
И мертвый лед в глухой февральский вечер.
Дорога гнет петлю через поля…

Смеется снег, шушукая окно,
А яблоня скребет ночную стужу.
Так непроглядно, глухо и темно,
Что тьму хочу сам вывернуть наружу!
Смеется снег, шушукая окно…

Ну почему ты часто снишься мне,
Когда метели рвут ночную темень?
А я иду дорогою к весне,
Совсем забыв, что есть другое время.
Ну почему ты часто снишься мне?
2009г

 
Карусели
 
Крылатой сталью полетели
Над парком, весело звеня,
Цветные в доску карусели.
Забыв конечно, про меня.

Забыли, как тянул я грошик
И лез на жесткую скамью.
И видел неба холст в горошек,
Забыв про матушку мою.

Мне улыбалась мама горько,
Пыталась будто бы поймать.
Я хохотал  и трогал зорьку,
Пытаясь, небо обнимать.

Она звала... А я не слушал!
Крутился хлеще всем на зло.
Казалось, вытряхнули душу
Они, забросив за село.

Мне ветер братом становился.
И как-то было невдомек,
Что я уже остановился...
Мотор сломался… Срок истек…

Хлестал лишь снег. Брели метели,
По стали страшно прозвеня.
Летят пустые карусели,
Забыв конечно про меня...
2009

 
Окрошечка
 
Я кинул камень   в голубые своды…
И небо разлетелось на куски.
Лакай свою осеннюю природу,
Замешанную на кваске  тоски.

Халявит ветер, собирая звуки.
Не изменилась  бархатность хвои.
А черные березовые руки
Теперь похожи очень на твои.

Держать огни, не получив ожога,
Не сложный труд  в морозной высоте.
Отсеяно  с пустого небосвода
Зерно,   упав в ладошки,  да не те!

Сливаясь с позолоченным этюдом
Ржавеет драгоценность у души.
И, кажется, разбросаны повсюду
Ее небережливые гроши.

Я на корню срубил бы лучик солнца,
Да затупились раньше топоры.
Вокруг лежат  помятые червонцы,
Осыпав  наши нищие дворы.

И в этом сумраке гуляют метлы лихо:
Насели дворники суровые на  медь.
В такое время сердце бьется тихо,
И не пытаются поэты протрезветь!

 

Навстречу
 
Роняет разум мыслей сливу.
Хохочет сердце: «ХА – ХА – ХА !»
И солнца лучики  с залива
Гоняют желтые меха.

Рисует плоть особый почерк
Из всех людских, простых мастей.
А все чарующие ночи
Сияют звездами костей.

В глубинах душ бывает стыдно:
Они расхожи на слова.
Но  спит за взором лучевидным
Еще светлее синева.

Теряет ствол корней отросты,
И мышцы двинули скелет,
Навстречу вечности, где звезды
Давно погаснув, сеят свет.
16.11.2010

 
Аукнется
 
Ты говорила тихо: «Как аукнется!»
А я словам, конечно не внимал.
Ведь ты всего лишь дней моих попутчица
И всех ночей, что я наворовал.

Я счастлив был всему, во  что мы верили,
Но не хотел тебя боготворить.
И не боялся маленькой потери,
Стараясь о находках говорить.

Прошло столетье, как порою кажется.
Зачем я верил в глупую молву?
И с новой жизнью как-то не увяжется
Мое когда-то  звонкое «АУ»!

И ничего в ответ мне не доносится…
Я заблудился видимо в глуши.
Лишь кажется, что эхом в дебри бросится
Застывшее беззвучие души!

 

Считая звезды
 
Считая  звезды, не считая годы.
Живу, по-настоящему живу!
Мне нравится, когда ночные своды,
Роняют синий озимь на траву.

Когда луна, как жернов мелет тучи,
И рассыпает горстями золу,
На дымный воздух свежий и пахучий,
Склоняющий пугливую ветлу.

Считая звезды, не считал потери!
Но и находок,  как  кота слеза.
Я в жизнь открыл, казалось счастья двери,
Но понял, это только лишь глаза.

Луна на шифер маленького дома
Сложила свой змеиный язычок.
И там блестит душистая солома,
И кажется, расчиркался сверчок.

Считая звезды, не считаю время.
Оно сомнительно, скорее его нет.
На горизонте из благого семя,
Ростком взойдет березовый рассвет.

Не хватит сотни лет на счеты эти,
По  сумраку в полуночную грусть.
Не торопитесь утопать в рассвете,
Как я, жить этим небом тороплюсь.

 

Белый конь
 
Хорошо смотреть на поле
В свете алого огня,
Где рассветное раздолье
Гонит белого коня.

Он ретив, как ветер вольный,
Бьет хрустальную росу.
От того так сладко больно,
Жить листочком на весу.

От того дождятся слезы
По щекам как по окну.
Помолившись за березы
Не забуду про страну!

От того и небо ниже
Навалилось на меня.
И наверно нет мне ближе
Того белого коня.

Одичалая свобода
Топит взгляд лихой волной.
Зная привкус небосвода,
С пресной алой тишиной.

Вольный ветер словно птица
Догоняет конский бег.
Травянистые ресницы
У небесных тронув век.

И кричу я, надрываясь,
Обо всем, что есть вокруг:
Как заря,  в воде плескаясь
Гнет запястья вербных рук.

О живом и настоящем:
Лютико – берестяном,
О волнисто – говорящем,
И цветуще – травяном!

 
Часовой
 
Снежная дробь.
Нож кромешного льда.
Лижет зима
По ночам провода.
Свет паутиной
В несвежих очах.
Город алтарь
В электросвечах.
Тянет туман
С гор, мотая клубки.
Улицы в белой коросте тоски.
Иней обвеял
Во всю тишину.
Ночь на штыке
Поднимает луну.
Рев ее глуп
Над седой головой.
И кровожаден
Немой часовой.

Грустная явь
Обливает зрачки.
Звездные копи
Трясут пятачки.
Дым от мартеновской
Тянет печи.
Не провернулись
В замочке ключи.
В ворохе пресной,
Остывшей золы,
Цепи стянули
Туч кандалы.
И в вечном хрипе
Бронхитных дверей
Зимняя сказка
Не станет добрей.

-Эй, часовой,
Руки прочь от меня!

Мертвого снега
В ногах простыня.
Сизой хвои
Колковатая даль,
Город  обняла,
Сжав в крепкую сталь.
Чую прижала
Под сердцем беда….

Лижет зима
По ночам провода.

И завернула,
Как мамка меня,
Мертвых снегов
С головой, простыня.
Свет  небоскребов
Скатился до сел.
Как часовой
Мою грудь проколол,
Вдруг побежала
Веселая нить:
Красная лента,
Мешавшая жить.

Авоська - душа
Сразу стала пустой.
Слово сорвалось…
-Эй, братец, постой!
Но часовой
Взял ружье на ремень…
Скрипнула двинувшись
Мрачная тень.

Свой караул,
Замещая пургой,
Шамкая вдаль
Одинокой ногой.

 

]]>]]>